Цитаты из романа «Анна Каренина»
В собрание вошли цитаты из романа «Анна Каренина», Льва Толстого, написанный в 1873—1877 годах. Я? Ты находишь? Я не странная, но я дурная. Эх, бывает со мной. Мне все хочется плакать. Это очень глупо, но это проходит. — Так мне из Петербурга не хотелось уезжать, а теперь отсюда не хочется.
Бог дал день, Бог дал силы. И день и силы посвящены труду, и в нём самом награда.
Я нигде так не скучал по деревне, русской деревне, с лаптями и мужиками, как прожив с матушкой зиму в Ницце. Ницца сама по себе скучна, вы знаете. Да и Неаполь, Сорренто хороши только на короткое время. И именно там особенно живо вспоминается Россия, и именно деревня.
Все разнообразие, вся прелесть, вся красота жизни слагается из тени и света.
Я искал ответа на мой вопрос. А ответа на мой вопрос не могла мне дать мысль, – она несоизмерима с вопросом. Ответ мне дала сама жизнь, в моем знании того, что хорошо и что дурно. А знание это я не приобрел ничем, но оно дано мне вместе со всеми, дано потому, что я ниоткуда не мог взять его.
Все смешалось, вон дети одни бегают.
Я всегда думаю, что мужчины не понимают того, что благородно и неблагородно, но всегда говорят об этом.
Всему виной эта глупая улыбка.
Это наше русское равнодушие — не чувствовать обязанностей, которые налагают на нас наши права, и потому отрицать эти обязанности.
Да, Алабин давал обед на стеклянных столах, да, — и столы пели: Il mio tesoro, и не Il mio tesoro, а что-то лучше, и какие-то маленькие графинчики, и они же женщины.
Узнаю коней ретивых по каким-то их таврам, юношей влюбленных узнаю по их глазам.
Да, сделаться вашею любовницей и погубить все…
То, что он называл своими убеждениями, было не только незнание, но что это был такой склад мысли, при котором невозможно было знание того, что ему нужно было.
Единственное спасение от людей — скрыть от них свои раны.
Совсем нет, отчего ты так презираешь нас с Матвеем?
Жена стареется, а ты полон жизни. Ты не успеешь оглянуться, как ты уже чувствуешь, что ты не можешь любить любовью жену, как бы ты ни уважал ее. А тут вдруг подвернется любовь, и ты пропал, пропал!
Притворство в чем бы то ни было может обмануть самого умного, проницательного человека: но самый ограниченный ребенок, как бы оно ни было искусно скрываемо, узнает его и отвращается.
Из всякого положения есть выход. Нужно решиться.
Позор и срам! — отвечал полковник. — Одного боишься — это встречаться с русскими за границей.
Как часто счастье браков по рассудку разлетается, как пыль, именно оттого, что появляется та самая страсть, которую не признавали.
Она с наслаждением стала думать о том, как он будет мучаться, раскаиваться и любить ее память, когда уже будет поздно.
Лёвин уже давно сделал замечание, что когда с людьми бывает неловко от их излишней уступчивости, покорности, то очень скоро сделается невыносимо от их излишней требовательности и придирчивости.
Он понял, что она не только близка ему, но что он теперь не знает, где кончается она и начинается он
Люди, которые делать ничего не могут, должны делать людей, а остальные — содействовать их просвещению и счастию.
Ну, иди, Танчурочка моя.
На Вареньке она поняла, что стоило только забыть себя и любить других, и будешь спокойна, счастлива и прекрасна. И такою хотела быть Кити…
Нельзя запретить человеку сделать себе большую куклу из воска и целовать ее. Но если б этот человек с куклой пришел и сел пред влюбленным и принялся бы ласкать свою куклу, как влюбленный ласкает ту, которую он любит, то влюбленному было бы неприятно
На то дан человеку разум, чтобы избавиться от того, что его беспокоит.
Нет таких условий, к которым человек не мог бы привыкнуть, в особенности если он видит, что все окружающие его живут так же.
Мать Вронского, узнав о его связи, сначала была довольна — и потому, что ничто, по ее понятиям, не давало последней отделки блестящему молодому человеку, как связь в высшем свете, и потому, что столь понравившаяся ей Каренина, так много говорившая о своем сыне, была все-таки такая же, как и все красивые и порядочные женщины, по понятиям графини Вронской.
Отрицание факта – не ответ.
Он не мог подолгу смотреть на неё, как на солнце, но видел её, как солнце, и не глядя.
Любите ненавидящих вас, а любить тех, кого ненавидишь, нельзя.
Он узнал, что она тут, по радости и страху, охватившим его сердце. Она стояла, разговаривая с дамой, на противоположном конце катка. Ничего, казалось, не было особенного ни в ее одежде, ни в ее позе; но для Лёвина так же легко было узнать ее в этой толпе, как розан в крапиве. Все освещалось ею. Она была улыбка, озарявшая все вокруг.
Кроме ума, грации, красоты, в ней была правдивость… Какая удивительная, милая и жалкая женщина.
Как вообще нередко безукоризненно нравственные женщины, уставшие от однообразия нравственной жизни, она издалека не только извиняла преступную любовь, но даже завидовала ей.
Прелести в жизни меньше, когда думаешь о смерти, — но спокойнее.
Женшина, которая не угадала сердцем, в чем лежат счастье и честь ее сына, у той нет сердца.
Проигранные сражения обычно начинаются с удачных выстрелов.
Если добро имеет причину, оно уже не добро; если оно имеет последствие — награду, оно тоже не добро. Стало быть, добро вне цепи причин и следствий.
Спасать можно человека, который не хочет погибать; но если натура вся так испорчена, развращена, что самая погибель кажется ей спасением, то что же делать?
Для него все девушки в мире разделяются на два сорта: – один сорт – это все девушки в мире, кроме ее, и эти девушки имеют все человеческие слабости, и девушки очень обыкновенные; другой сорт – она одна, не имеющая никаких слабостей и превыше всего человеческого.
Уважение выдумали для того, чтобы скрывать пустое место, где должна быть любовь.
Да, брат, женщины — это винт,на котором все вертится.
Человек верующий не может быть несчастлив, потому что он не один.
Вы помните, что я запретила вам произносить слово «любовь», это гадкое слово, — вздрогнув сказала Анна; но тут же она почувствовала, что одним этим словом: запретила она показывала, что признавала за собой право на него и этим самым поощряла его говорить про любовь.
Это чувствуется в воздухе, это чувствуется сердцем
Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему.
Я думаю, я думаю… если сколько голов, столько умов, то и сколько сердец, столько родов любви.
Всё смешалось в доме Облонских.
Я не могу думать о вас и о себе отдельно. Вы и я для меня одно
Весь этот мир наш — это маленькая плесень, которая наросла на крошечной планете. А мы думаем, что у нас может быть что-нибудь великое, — мысли, дела!
Я пробовал всё, — подумал он, — остаётся одно — не обращать внимания.
…Жизнь моя теперь, вся моя жизнь, независимо от всего, что может случиться со мной, каждая минута ее — не только не бессмысленна, какою была прежде, но имеет несомненный смысл добра, который я властен вложить в нее!