Войти

Алхимия. Вечный поиск богатства и бессмертия

Но я алхимик был, и потому Минос, который ввек не ошибется, Меня послал в десятую тюрьму

Данте Алигьери «Божественная комедия»

Алхимики посвятили себя поиску философского камня - «пятого элемента», превращающего обычный неблагородный металл в золото, а заодно и дающий эликсир вечной жизни.

Убойное сочетание фантастического богатства из любого (по желанию) количества золота и сотен лет для его владельца было столь притягательным для человеческого ума, что история алхимии насчитывает далеко не один век и наполнена сотнями имен от античных мыслителей до физиков-ядерщиков ХХ века.

Вот лишь несколько страничек из «алхимической истории» человечества.


Древние Греция и Египет

Впервые идея превращения одного металла в другой (трансмутация) была высказана представителем греко-египетской «школы» Болосом из Мендеса. Некоторыми историками Болос признается первым классическим алхимиком. Его перу принадлежит книга «Физика и мистика» (интересное сочетание, не правда ли?), увидевшая свет приблизительно в 200 году до нашей эры. В ней исследователь изложил соображения о трансмутации, цель которой, прежде всего золото. Ключевая алхимическая сверхзадача была поставлена.

Зосим из Панополиса в своей энциклопедии с загадочным названием «Тетрасомата» (III век н.э.) дает уже практические советы. Конечно, золото от Зосимы, трудившегося в Александрии, оказалось не более, чем фальсифицированным сплавом.

Арабский Восток

В таком тонком деле, как искусственное производство желтого металла. не обошлось без арабских мудрецов. Эстафету от греков и египтян подхватывает в VIII веке Джабир ибн Хайян из Персии, в Европе известный под именем Гебер.

Алхимия почиталась в те времена, как ответственное занятие, поэтому и занимались ней люди серьезные. Джабир ибн Хайян оставил после себя многочисленные труды по медицине, астрономии, физике, комментарии к сочинениям Эвклида и Птолемея.

Главный вклад Джабира в алхимическую «науку» состоит в создании «ртутно-серной теории». Согласно ей, чистое золото можно получить из ртути и серы, взятых в «благоприятных» пропорциях. В развитие ртутно-серого учения перс вводит «революционное» для алхимии понятие «философского камня». Это вещество должно было правильно изменять соотношение ртути и серы в любом (заметьте в любом) металле для превращения его в золото. Надо думать, что Джабир предполагал наличие и ртути, и серы в каждой металлической заготовке для трансмутации.

Дополнительно, по убеждению Джабира, уже, как врача, философский камень был обязан исцелить человека от (опять же, любых) недугов и продлить его жизнь, вплоть до бесконечности. Согласитесь, весьма приятное дополнение к основной опции волшебного камня.


Средневековая Европа

Первым европейским алхимиком принято считать англичанина Роджера Бэкона (1214-1294). Как и многие иные честные и последовательные «коллеги по цеху», Бэкон оставил более, чем значительный след в науке. Физика (особенно оптика), химия, математика, философия. За свои достижения монах-францисканец, преподававший в Оксфорде, получил титул «Удивительного Доктора», Doctor Mirabilis.
Алхимии Бэкон посвятил трактаты с завораживающими названиями: «О тайнах природы и искусства и о ничтожестве магии» и «Зеркало алхимии». В процессе изнурительного поиска философского камня, Удивительный Доктор сделал немало действительно научных и значимых открытий. Им была подробно изучена селитра и изобретен четный порох, заложены основы экспериментальной химии.

Однако самой загадочной и таинственной фигурой средневековой алхимии был совсем не Doctor Mirabilis. О нет.

Николя Фламель или Николас

Именно ему молва настойчиво ставит в заслугу «алхимический прорыв» - находку философского камня и эликсира жизни.

Фламелю «повезло». Ему совсем не нужно было корпеть год за годом в мрачных лабораториях с пробирками, ретортами и горелками. Да и вряд ли бы парижский общественный писарь, каковым был Николя, справился с алхимическими опытами. Ему подсказали...

Вот, как описывает получение знания сам Николас: «Я видел во сне ангелов, спускающихся ко мне, спящему в поле, по небесной лестнице. Они даровали мне книгу, в которой содержится ключ к Деланью». И все. Просто сон. Фламель не придал ему ровно никакого значения. Ну мало, что может приснится.

Как вдруг... Вдруг писарю предлагают купить папирус под названием «Книга Иудея Авраама». Взяв в руки сочинение, Николя мгновенно вспоминает и ангелов, и «лестницу в небо». Фламель осознал, что ему выпал шанс, который бывает только раз в жизни, а часто не бывает и вовсе. Он пытается расшифровать послание с «ключом к Деланью». Вначале ничего не получается. Книга написана на непонятном Николасу арамейском языке. Для его изучения он посещает Испанию, где тогда компактно проживали евреи. Франция для них была закрыта.

Дом Н. Фламеля в Париже (1407 г.)на Rue de Montmorency, 51,
считается старейшим сохранившимся зданием французской столицы


По всей видимости, Фламель таки взломал «арамейский код». По крайней мере, так утверждают его современники и потомки.


«Фактов» море.

В 1382 г. Николя становится собственником тридцати объектов недвижимости — участков земли и домов. Всего за несколько месяцев. Далее — щедрая меценатская деятельность, покровительство искусству, финансовая помощь больницам и церкви. Вот откуда у простого, в недавнем прошлом, писаря взялись такие деньги? Но если он нашел «камень»...

Очень неясная история со временем смерти Фламеля. Официально, это 1418 год. Даже в этом случае, обладатель арамейского манускрипта жил неслыханные для жесткого европейского средневековья 88 лет!

Но не все так просто. Современники алхимика утверждают, что он точно «предсказал» свой уход и тщательно к нему подготовился. Подготовка была своеобразна. Николя инсценировал собственные похороны. Умирать же он совсем не собирался. Он просто исчез. С женой Перенеллой. Поговаривали, что они скрылись в Швейцарии.

Дальше начинаются чудеса, объяснить которые можно было только наличием эликсира вечной жизни.

Через 200 лет могилу алхимика вскрывают. В ней нет никаких останков. Ничего.

В XVII веке Фламеля с супругой видели в ... Индии, там у них рождается сын.

Через сто лет Николя вновь замечают в Париже, где он трудится в подземной химической лаборатории.

В 1761 году Фламель, Перенелла и их «индийский» сын появляются в Парижской опере. Очевидно, Фламель-младший тоже отведал волшебный напиток. Ведь на момент посещения театра ему должно было быть 150-200 лет.

А в 1818 г. по Парижу бродил человек, представлявшийся Николя Фламелем, и предлагавший раскрыть свои тайны всего за 300 тыс. франков.

Нельзя сказать, что алхимик навсегда унес с собой секреты. Он оставил рецепт в виде «Немой книги» (Mutus Liber), в которой только с помощью иллюстраций, без текста, показан процедура «деланья» философского камня. Но с повторением изготовления как-то не пошло. Ни у кого.

В истории перемещений Николаса в пространстве и времени многих (очень многих) мужчин может насторожить одно обстоятельство. Зачем алхимик преподнес вечную жизнь своей жене? Она была старше алхимика, дважды вдова. Или судьба одарила Фламеля нечто большим, чем инструкцией, как сделать философский камень? Например, вечной любовью к женщине?

Образ парижского писаря-алхимика многократно возникает в литературных произведениях знаменитых писателей прошлого и настоящего: от Виктора Гюго и Александра Дюма до Джоан Роулинг и Дэна Брауна и (даже!) Полины Дашковой и Татьяны Поляковой.

Совсем недавно, в 2014 году, на экраны вышел фильм «Париж. Город мертвых» Джона Даудла, посвященный тайнам Николя Фламеля.

Надо отметить, что алхимики не пользовались особым уважением в обществе. Их ставили где-то между ростовщиками и фальшивомонетчиками. И тех, и других великий Данте поместил в круги ада. Точный адрес алхимиков — круг восьмой, ров десятый. Одна из причин — частое шарлатанство со стороны искателей философского камня.

Другая - конечная цель алхимического проекта. Неуемное богатство и сопровождающее его высокомерие. Еще в конце III века н.э. римский император Диоклетиан, подавив восстание египтян, приказал сжечь книги по трансмутации металлов. Правитель усмотрел в них источник будоражащих мыслей о скорейшем обогащении.

Правда, Диоклетиан не был типичным императором. Он добровольно отрекся от власти, конец жизни посвятил выращиванию капусты в своем имении и наотрез отказывался от неоднократных предложений вернуться на престол.
Мне нравится
43